Лев Шлосберг о 100-летии ВЧК: 
«Отрицать зверства чекистов и массовый характер этих зверств невозможно, будучи в трезвом уме и обладая совестью.
Так почему даже после завершения жизни СССР ВЧК не просто выжила и пережила все реинкарнации, но – более того – сейчас де факто является ведущей политической силой России?
Главной задачей ВЧК с первого её часа была защита власти. Не защита прав людей, не поиск правды, не правосудие, а защита власти любыми доступными способами. Буквально – любой ценой. В этом – её главная ценность для людей, которые готовы и намерены удержаться у власти, сохранить власть любой ценой.
Интересы государственной власти были совершенно сознательно поставлены выше права личности, законности и человечности.
Именно поэтому глава ФСБ Владимир Путин, ставший президентом с репликой «бывших чекистов не бывает» говорит на столетие ВЧК не о миллионах жертв (в том числе самих чекистах), а о том, что кровавые работники ВЧК «всегда были настоящими государственниками и патриотами, которые достойно и честно выполняли свой долг, на первое место ставили службу отечеству и своему народу».
«Настоящие государственники и патриоты» инспирировали доносы, убивали людей без суда и следствия, работали круглосуточными садистами, сходили с ума от крови, казнили детей с 12 лет, убивали друг друга, скрывали, как могли, следы своих преступлений.
Какое государство они могли построить на крови? Такое и построили.
С самых первых своих шагов во власти большевики и созданная ими ВЧК дали понять, что человеческая жизнь не является для них никакой ценностью, что человеческого достоинства не существует, что не существует такой цены, которую они не готовы заплатить за власть.
Хотите властвовать безраздельно, без оглядки на закон, властвовать во лжи и страхе? ВЧК к вашим услугам.
После 1991 года история ВЧК не завершилась, скелет политического сыска выжил в перестройке и реформах начала 1990-х, потому что выяснилось очень быстро: эти кости востребованы, и вынесенный с Лубянской площади живым возмущением народа памятник Дзержинскому никуда не ушёл с политической площади России.
Как можно работать в здании, где пытали и убивали людей? Выясняется, что можно не только работать, но и гордиться этим.
Чекисты всегда знали про себя всё. Про свою подлость, про свои зверства, про свою ложь. Прийти в эту службу на фоне тотальной пропаганды могли, конечно, инфантильные идеалисты, начитавшиеся книжек про «Железного Феликса» и насмотревшиеся фильмов «про шпионов». Но, познав эту службу на деле, жить этой службой могли только законченные циники: не святые, а подлецы.
Кто из них верил в построение коммунизма?
Жестокие циники на службе циничного государства – это и есть ВЧК под любым названием.
Что могут построить циники? Они будут бороться с искренними убежденными людьми, противниками циничной власти, чтобы доказать всем и в первую очередь этим искренним убежденным людям: человек – это дерьмо, и нет такого человека, который не предаст свои идеалы под угрозой пыток и смерти.
Но такие люди в народе были. Многие из них погибли. Многие смогли пережить ВЧК и были уверены тогда, 25 с небольшим лет назад, что демократическая власть не потерпит ВЧК, не станет преемником палачей, не будет защищать свою власть большевистскими орудиями.
Это была четверть века назад решающая борьба: сохранится ли ВЧК как политическая сила, как орудие власти в борьбе с несогласными и непокорными, как дубина несвободы в борьбе со свободными людьми.
Сохранилась.
И нет ничего удивительного в том, что именно эта сила взяла в руки власть после политического провала властей 1990-х. Сначала их поставили на службу новой власти, а затем они сами стали властью. Создали свою партию. Провели своего президента. Построили своё государство. Государство, где нехотя вспоминают жертв и не ищут имена палачей.
Потому что в списке палачей всегда могут появиться имена тех, кто получил с их помощью власть».
Всероссийская чрезвычайная катастрофа Столетие ВЧК подтвердило: современное Российское государство чувствует и бережёт кровную связь с чекистами-большевиками  Лев ШЛОСБЕРГ. 21 декабря 2017, 14:40 Сто лет назад, 20 (по старому стилю 7-го) декабря 1917 года постановлением Совета народных комиссаров РСФСР была образована Всероссийская чрезвычайная комиссия при СНК по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК). Власть, созданная в результате большевистского переворота, нуждалась в чрезвычайных мерах по самозащите, и немедленно предприняла их. Главной характеристикой действий ВЧК стали беззаконие, варварство и жестокость. Они стали для этой организации нормой.

20 декабря 2017 года Владимир Путин на торжественном вечере, посвящённом Дню работника органов безопасности и 100-летию (ВЧК), произнёс: «Абсолютное большинство людей, выбирающих эту трудную профессию, всегда были настоящими государственниками и патриотами, которые достойно и честно выполняли свой долг, на первое место ставили службу Отечеству и своему народу». Вековая история ВЧК получила официальную политическую оценку в начале XXI века.

С чего всё началось сто лет назад? С угрозы мирной антибольшевистской забастовки. Большевики пользовались орудием забастовки с самого начала своей деятельности, но с абсолютной жестокостью отнеслись к любым попыткам противостоять им после захвата власти.

«Энергичные революционные меры»

6 (19) декабря 1917 года СНК обсудил вопрос о антибольшевистской забастовке служащих для определения способов борьбы с такой забастовкой «самыми энергичными революционными мерами». На пост председателя создаваемой чрезвычайной комиссии, наделенной правами на принятие «энергичных революционных мер», была предложена кандидатура Феликса Дзержинского.

Феликс Дзержинский - основатель организации ВЧК.

На следующий день, 7 (20) декабря 1917 года, Дзержинский на заседании того же Совнаркома сообщил, что комиссия должна обращать внимание прежде всего на печать, «контрреволюционные партии» и саботаж. Комиссия получила исключительные права: производить аресты и конфискации, выселять и арестовывать, лишать продовольственных карточек, публиковать списки врагов народа, вести активную борьбу с криминалом.

Ленин откровенно признавал, что без такой комиссии «власть трудящихся существовать не может, пока будут существовать на свете эксплуататоры…», и назвал её «нашим разящим орудием против бесчисленных заговоров, бесчисленных покушений на Советскую власть со стороны людей, которые были бесконечно сильнее нас».

ВЧК стала кровавым мечом «диктатуры пролетариата». Террористическая власть создала террористический государственный орган по защите своей власти. Именно органы ВЧК осуществляли Красный террор, заливший страну кровью.

С самого начала была выстроена всероссийская вертикаль государственного терроризма: были созданы областные (губернские) чрезвычайные комиссии, особые отделы по борьбе с контрреволюцией и шпионажем в Красной армии, пограничные, железнодорожные и водно-транспортные и т. д. отделы ВЧК, в 1920 году – иностранный отдел.

В феврале 1918 года сотрудники ВЧК получили право расстреливать людей на месте без суда и следствия согласно декрету «Отечество в опасности!». Высшую меру разрешено было применять в отношении «неприятельских агентов, спекулянтов, громил, хулиганов, контрреволюционных агитаторов, германских шпионов», а вскоре – «всех лиц, прикосновенных к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам».

Подразделение ВЧК на массовом расстреле.

Для причисления человека к «лицам, прикосновенным» было достаточно доноса. Донос стал излюбленным поводом для ареста человека ВЧК. Пытки стали излюбленным орудием. Признание под пытками стало царицей доказательств.

Полем «работы» ВЧК были «всякие выступления, независимо от поводов, по которым они возникли, против Советов, или их исполнительных комитетов, или отдельных советских учреждений» (постановление Кассационного отдела ВЦИК от 6 ноября 1918 г.).

17 апреля 1920 года было принято секретное «Циркулярное письмо ВЧК №4 о взаимоотношениях чрезвычайных комиссий с трибуналами», которое предвосхитило варварские обычаи Большого террора: «ВЧК доводит одновременно до сведения товарищей, что для трибуналов вырабатывается особая инструкция [о] так называемом «упрощенном порядке рассмотрения» дел, …когда все судопроизводство будет сведено к прочтению обвинительного заключения, допросу обвиняемого и вынесению приговора».

Дзержинскому принадлежат три «крылатых» выражения: «Чекистом может быть лишь человек с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками»,«Служить в органах могут или святые, или подлецы». «Отсутствие у вас судимости — это не ваша заслуга, а наша недоработка».

По мнению Дзержинского, он собирал в «органах» святых людей с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками.

Большевики-террористы очень быстро превзошли царские власти России по числу жертв и жестокости.

Автор исследований Большого террора Роберт Конквест (работа 1968 года) считает, что по приговорам ревтрибуналов и внесудебных заседаний ЧК в 1917–1922 годах было расстреляно 140 тысяч человек. Для сравнения: в царской России с 1825 по 1905 год по политическим преступлениям было вынесено 625 смертных приговоров, из которых только 191 был приведен в исполнение, а даже в революционные годы – с 1905 по 1910 год – было вынесено 5735 смертных приговоров по политическим преступлениям, считая приговоры военно-полевых судов, из которых приведён в исполнение 3741 приговор.

Классовая борьба ожесточалась с «приближением коммунизма», и с 1930-х годов счет жертв пошел уже на сотни тысяч, а за все годы Террора – на миллионы жизней. Среди убитых были и сами чекисты, в том числе самые высокопоставленные, которых регулярно обвиняли в «перегибах». Казнь – и палач занимает место казнённого, чтобы несколько лет спустя быть казнённым самому.

«Были настоящими государственниками и патриотами»

Отрицать зверства чекистов и массовый характер этих зверств невозможно, будучи в трезвом уме и обладая совестью.

Так почему даже после завершения жизни СССР ВЧК не просто выжила и пережила все реинкарнации, но – более того – сейчас де факто является ведущей политической силой России?

Главной задачей ВЧК с первого её часа была защита власти. Не защита прав людей, не поиск правды, не правосудие, а защита власти любыми доступными способами. Буквально – любой ценой. В этом – её главная ценность для людей, которые готовы и намерены удержаться у власти, сохранить власть любой ценой.

Феликс Дзержинский и члены коллегии ВЧК. 1919 г.

Интересы государственной власти были совершенно сознательно поставлены выше права личности, законности и человечности.

Именно поэтому глава ФСБ Владимир Путин, ставший президентом с репликой «бывших чекистов не бывает» говорит на столетие ВЧК не о миллионах жертв (в том числе самих чекистах), а о том, что кровавые работники ВЧК «всегда были настоящими государственниками и патриотами, которые достойно и честно выполняли свой долг, на первое место ставили службу отечеству и своему народу».

«Настоящие государственники и патриоты» инспирировали доносы, убивали людей без суда и следствия, работали круглосуточными садистами, сходили с ума от крови, казнили детей с 12 лет, убивали друг друга, скрывали, как могли, следы своих преступлений.

Какое государство они могли построить на крови? Такое и построили.

С самых первых своих шагов во власти большевики и созданная ими ВЧК дали понять, что человеческая жизнь не является для них никакой ценностью, что человеческого достоинства не существует, что не существует такой цены, которую они не готовы заплатить за власть.

Хотите властвовать безраздельно, без оглядки на закон, властвовать во лжи и страхе? ВЧК к вашим услугам.

После 1991 года история ВЧК не завершилась, скелет политического сыска выжил в перестройке и реформах начала 1990-х, потому что выяснилось очень быстро: эти кости востребованы, и вынесенный с Лубянской площади живым возмущением народа памятник Дзержинскому никуда не ушёл с политической площади России.

Как можно работать в здании, где пытали и убивали людей? Выясняется, что можно не только работать, но и гордиться этим.

Чекисты всегда знали про себя всё. Про свою подлость, про свои зверства, про свою ложь. Прийти в эту службу на фоне тотальной пропаганды могли, конечно, инфантильные идеалисты, начитавшиеся книжек про «Железного Феликса» и насмотревшиеся фильмов «про шпионов». Но, познав эту службу на деле, жить этой службой могли только законченные циники: не святые, а подлецы.

Кто из них верил в построение коммунизма?

Жестокие циники на службе циничного государства – это и есть ВЧК под любым названием.

Что могут построить циники? Они будут бороться с искренними убежденными людьми, противниками циничной власти, чтобы доказать всем и в первую очередь этим искренним убежденным людям: человек – это дерьмо, и нет такого человека, который не предаст свои идеалы под угрозой пыток и смерти.

Но такие люди в народе были. Многие из них погибли. Многие смогли пережить ВЧК и были уверены тогда, 25 с небольшим лет назад, что демократическая власть не потерпит ВЧК, не станет преемником палачей, не будет защищать свою власть большевистскими орудиями.

Это была четверть века назад решающая борьба: сохранится ли ВЧК как политическая сила, как орудие власти в борьбе с несогласными и непокорными, как дубина несвободы в борьбе со свободными людьми.

Сохранилась.

И нет ничего удивительного в том, что именно эта сила взяла в руки власть после политического провала властей 1990-х. Сначала их поставили на службу новой власти, а затем они сами стали властью. Создали свою партию. Провели своего президента. Построили своё государство. Государство, где нехотявспоминают жертв и не ищут имена палачей.

Потому что в списке палачей всегда могут появиться имена тех, кто получил с их помощью власть.

***

Писатель и революционер Виктор Кибальчич назвал состояниебольшевистских властей, в котором родилась ВЧК, «психозом страха и всевластия».

Всевластие рождает страх потери власти и вызывает к жизни чудовищ террора.

Политическое людоедство стало главной профессией ВЧК.

Все получившие власть с помощью террора попробовали человечины и уже не смогли отучиться. Государство, стоящее на камнях ВЧК, боится и ненавидит народ.

Столетие большевистского переворота и кровно (в самом буквальном смысле) связанное с ним столетие ВЧК – это веха массового политического людоедства. Число моральных и физических жертв неисчислимо. Это миллионы людей.

Но есть выжившие во всероссийской катастрофе. И физически, и морально. Нас тоже миллионы, и мы не заражены психозом страха и всевластия.

У нас другие человеческие корни и другие предшественники.

Прорастём.

 

Ще напиша и коменнтар за живота на един чекист, той си го разказваше, когото показаха по едно предаване тук заедно с още няколко идиота, но този беше най-страшният.

от времето, когато кърмчия на КНДР бе Ким Чен Ир. Защото филмът "Корея отвътре" свършваше по негово време.
Тогавя показаха и един съветски генерал, пенсиониран, който говореше против Горбачов. Всичко имали руснаците да унищожат Америка с изключение на някакви нейни централни региони, които щяли да ги унижощат с космическата станция Буран. Горбачов обачее спрял проеекта поради липса на пари и така дал предимство на американцине, освен това им отстъпил и Източна Европа.
Показаха и един северокорейски генерал, който зааплашваше да унишожи Америка, но видът на този генерал бе нещо ужасяващо страшно.
В това предаване обаче бе включен филм за един съветски расстреляч от времето на Сталин. Той непрекъснато повтавряше: Ние бахме войници на Сталин! Беше с ужасяващо страшно излъчване, несиметричен, едната половина на тялото му бе по-развита от другата. Показваше най-верния си приятел, немски пистолет, който никога не засичал. Работил като войник на Сталин преди войната, когато му е връчена и награда /?!?/. После работи в Москва, където дебне за родоотстъпници, искащи да напуснат Москва поради блокадата. Убивал ги.После тръгнал след войската, където убивал дезертьори - отстъпващи войници, загубили оръжието си, плахо тръгвали в атака и врагове. Имало е дни, когато расстрелячите са застрпелвали по 300 врага на човек от тях. Достигнал до Берлин. След това отива да работи като расстреляч в Сибир, от където разказваше разни случки. Дали му веднаж да застреля четири души за неподчинение. Повел ги той, но видял, че един от тях има много хубава курка, която може да му стане. Накарал го той да се наведе над едно изворче, от което да пие вода, но така, че главата му да е под раменете му. Застрелял го той, а кръвта му не изцапала курката и после жена му да я пере. Застрелял и останалите трима и се върнал с нова курка. Докато разказваше това поне десет пъти повтори, ние бяхме войници на Сталин. Като тези от снимката. Може би хиляди са били разстреляни от този човек, поляци, немци